Многие меня спрашивают…

Всем привет.

Многие меня спрашивают — как машина смогла сохраниться в таком прекрасном, ухоженном виде?!
В родной краске (на 90%), с полным набором оригинального хрома, аутентичным красным салоном ("Как?! Это не перешивали, это оригинал?!") и т.п.

Уверен, вопросы очень хорошо знакомые всем владельцам боле-менее ухоженной кошерной классики, уже давно набившие оскомину и навязшие на зубах.

Иногда они вдохновляют, сподвигая рассказать (если собеседник искренен и адекватен) какую-нибудь историю или факт о машине, а если он еще и с ребенком — обязательно пригласить дитё посидеть в салоне на водительском сидении, покрутить руль и смело посигналить…))

Да: несмотря на, казалось бы, банальный факт содержания старых, почти пятидесятилетних Жигулей — ("Чего там содержать, это ж ведро с болтами, а не ино, тоже мне, совдеповский артефакт!") — дело это на удивление хлопотное и, — можете поверить на слово — весьма дорогостоящее.
Уверен, что многие, кто в теме — поймут, и насмехаться не станут.

Да, господа дружищи: содержание более-менее кошерной классики (к которой я, искренне надеюсь, смею относить свой автомобиль) — дело весьма щепетильное.
Кропотливое, старательное.
Оно не может быть поверхностным или наполовину.
Оно не может быть без любви к машине.

Я более чем уверен, что если ты не разговариваешь с машиной как с полноценным, живым собеседником, если ты не благодаришь ее каждый вечер — неважно, вслух или про себя — за то, что она довезла тебя домой в целости и сохранности, если ты не желаешь ей спокойной ночи — отдыхать, набираться сил, ибо завтра снова в путь — вам будет сложно понять то, о чем я здесь пишу для вас.

Имхо, я смею надеяться и верить что те, кто подписан на БЖ Кумира (или на меня лично) — это в основной массе своей — дружищи и соратники, с которыми мы говорим на одном языке.
Спасибо вам за то что заходите в гости, интересуетесь столь, увы, нечастыми публикациями о событиях в скромной жизни этих основательно подуставших, с кучей старых хронических болячек, но еще гордо держащих осанку синих "Жигулей". Я всегда передаю Кумиру все комплименты из ваших комментариев, предназначенные ей лично. И я уверен, что она их слышит.

Я очень люблю эту машину.
Она — часть моей жизни.
Часть детства, отрочества, юношества.
Часть взрослой жизни.

С ней связано так много светлых воспоминаний — пахнущих знойным летним солнцем и цветущей весной, соленым ветреным морем и сыростью хвойного леса.
Это нельзя передать словами, да и не стоит, пожалуй.
Это хранится в сердце. И каждый раз всколыхивается вновь, когда садишься в салон и вдыхаешь этот ни с чем несравнимый запах старых классических Жигулей.
Его невозможно идентифицировать. Да и стоит ли?
Он просто есть. И мне не суть важно из чего он состоит.
Вы сможете четко определить чем, к примеру, пахнет петрикор? :)

Помню, что каждый выезд машины из гаража до относительно недавнего времени был чем-то особенным. Ездила она в основном на дачу — обычно раз в две недели, иногда чаще. За сутки я приходил в гараж, мыл ее, полировал, проводил тарифное ТО основных узлов — как-никак машина старая, и безопасность в ней превыше всего.
И наутро она выезжала в город/за город, гордо плывя в потоке и сверкая краской кузова и хромом, привлекая внимание понимающих людей.
И если назавтра дождь, слякоть и грязь — все равно: Кумир выезжает на люди вне зависимости от погоды при полном параде. Даже если через 10 минут будет мокрой и грязной как черт.

Почему еще так хорошо выглядит и сохранилась?
Потому что любили.
Берегли, как могли (хоть и колхозили безбожно, спасибо папа)).
Салон прекрасно сохранился благодаря плотным чехлам из толстой, красной с объемным узором, советской мебельной ткани, которые мама сшила еще в 70-е.
Потому что мало ездила — за 40 с небольшим лет прошла всего 160 тыщ км.
Потому что никогда не видела снега.
Никогда не имела зимней резины, она была никчему. Ибо каждую осень, еще до наступления холодов — машина основательно мылась, чистилась, смазывалась, и забиралась на пеньки спокойно спать до весны.

А потом все поменялось в одночасье.
Беда пришла откуда не ждали, и всемирная пандемия коронавирусной заразы круто изменила привычный ход жизни. Не только хозяев, но и машины.
Трезво глядя на удручающую ситуацию и весьма мрачную, уходящую в штопор ежедневную статистику по своему городу и в целом по стране, было принято благоразумное решение отказаться от поездок в общественном транспорте. Ясное дело, что не панацея, но все же одним риском меньше.
Ибо — близкие люди, маленький ребенок и родители за 80. Без комментариев.

И с августа месяца Кумир трудится каждый день.
На работу / с работы / по делам.
Специально обнулил текущий одометр. За неполные 4 месяца мы наездили с ней больше 2-х тыщ км.

Ей тяжело, она никогда не знала что такое бегать каждый день.
Летом — жарко, тахикардия, первые явные проявления астмы. Ибо, напомню — в двигатель с завода никто не заглядывал, кривыми руками не лазил.
Да, сапуним уже основательно, походу подсасываем воздух из-под сочащейся маслом прокладки ГБЦ.
Судя по всему подкидываем втихую бенз в масло, ибо расход последнего удивительно мизерный…) А вот расход бенза наоборот — удручающе колоссальный (.
Но двигатель при всем этом просто шепчет. Не стучит, не троит, не ухает, не лязгает. Поразительно, но факт.
Капиталка? Что это?!
Хоть давно уже пора, задумывался об этом не раз. Но как всегда — найти хорошего моториста, собрать после дефектовки по возможности советские запчасти… Руки так и не дошли, каюсь.
Осенью, с наступлением холодов — тяжелые утренние пробуждения, нежданные просадки бортсети, несмотря на новый генератор (походу то еще УГ, найти с ходу советский не смог, а родной усоп очень скоропостижно и крайне не вовремя…)
Обострились все болячки, она просто быстро устает.
Возраст, как ни крути.

У нее появилась зимняя обувь. На старости лет. Надеюсь, ботинки ей в пору и не жмут)
В публикации прикрепляю несколько фото на первом снегу. Она наконец смогла полноценно попробовать его наощупь, ногами, пробежавшись вдоволь и от души по свежему белому полотну…
Наверное, это самые первые ее зимние фото.

P.S. Иногда я откровенно грущу.
Она никогда не была такой грязной.
Она всегда плыла в потоке машин как Принцесса Лебедь, а сейчас такая унылая, серая и грязная. Как все.

Она грустно, тяжело вздыхает, схватывая первые обороты холодного двигателя, смотрит на меня с укоризной своими хрустальными чешскими глазами, и снова везет меня — по грязным лужам и ямам, в ледяной порывистый ветер.
В хороводе рваной желтой листвы, зябко потея стеклами, натужно дыша еще непрогретыми легкими, раскручивая шалящее сердце и стуча на ухабах застывшими на холоде конечностями ходовой.

Спасибо тебе, моя старая подруга.
За верность.