Сказка про "Волгу" (2 часть)

Октябрь 1995…

"Дворники" скребли по стеклу медленно и вразнобой, неохотно стирая с него
мелкий, едва моросящий дождик.Пробка медленно ползла по проспекту, люди
в машинах нетерпеливо барабанили пальцами по рулю, кто-то курил, кто-то
тихо матерился сквозь зубы.
Светофор переключился на зелёный и сзади сразу стали доносится гудки.
Гудел солидный чёрный джип, сигналил автобус, трубил как паровоз и моргал
целым рядомфар на крыше огромный грузовик с фурой, разукрашенной яркой
рекламой нанемецком языке. Нетерпеливый частник на старой, потёртой БМВ
с лихо посаженнымна бок крыши гребешком такси въехал справа на тротуар
и, поровнявшись сводителем застрявшей на перекрёстке машины, прокричал:
-Дед, твою мать! С твоим ведром только по селу ездить!
БМВ соскочил с тротуара, взвизгнул резиной и умчался на жёлтый свет,
оставляяза собой шлейф вонючего выхлопа вперемежку с запахом жжёного
сцепления.Остальные так и остались стоять, негодующе сигналя и пытаясь
объехать застрявшую в правом ряду старую, потрёпанную Волгу…
В тот вечер Пётр провозился в гараже допоздна. Было уже глубокозаполночь, когда он наконец с хрустом разогнулся, поднимаясь
из-под открытого капота и вытирая промасленной тряпкой грязные руки.
Несколько часов пришлось потратить на ремонт старушки, которую до гаража
помог дотащить на галстуке сердобольный пенсионер на старенькой
"копейке". Пётр сел за руль и попривычке погладил его, пробормотав:
-Давай, старушка, давай!

Повернул ключ. Стартёр заскрёб нехотя, через силу. Первая попытка,
вторая, третья… Наконец машина завелась и мотор заработал, неровно, с
перебоями, иногда захлёбываясь и норовя снова заглохнуть.Пётр поддал
газу, мотор стал работать ровнее, но к его звуку добавилось неприятное
дребезжание разболтавшегося зеркала в салоне. Пётр придержал егорукой.
Машина прогрелась и теперь урчала ровно. Новый, только что
поставленный карбюратор работал исправно. Убедившись в этом, хозяин ещё
некоторое время прислушивался к машине, а потом заглушил мотор.
-Ничего, мы ещё поживём, ещё поездим!, -пробормотал он, с усилием
закрывая капот с дырочками, оставшимися от сверкавшего когда-то на нём
оленя…

Июль 2007…

Луч яркого солнца проник сквозь щель из-подкрыши и осветил чёрную,
покрытую толстым слоем пыли машину. Осветил лежащую вуглу гаража
высохшую резину, сверкнул в нитях паутины, переплетавшихся внекогда
блестящей хромом, а теперь тусклой и с пятнышками коррозии решётке радиатора и остановился на старом верстаке с разбросанными по
нему заржавленными, давно не видавшими умелых рук инструментами. Он
проникал в этот гараж каждый день уже много лет, и всегда заставал там
одну и ту же, годами неменявшуюся картину. И, как всегда, не стал
задерживаться в звенящей, не уютной тишине заброшенного гаража. А просто
проверил что машина по-прежнему спит, ничего не изменилось, и пропал так
же внезапно, как и появился.
Но Волга не спала, а просто затаилась чтобы не спугнуть гостя.Единственного, который приходил к ней каждый день и единственного,
которыйтеперь к ней приходил вообще. Пусть не надолго, всего на
несколько минут вдень, но всё же!
Уже много лет она не выезжала из гаража. Железная дверь, краешек
верстака истарая пачка из-под сигарет, валяющаяся на полу-вот и всё, что
видела она уже долгие годы. В первое время она помнила, как Петя однажды
поставил её в гаражна ночь, но на следующий день не пришёл как обычно.
Не пришёл он и через несколько дней, а появился лишь когда она начала
волноваться-уж не случилось личего? Петя был не один, а с зятем. Волга
узнала его-он жил далеко, но изредка приезжал проведать тестя и тогда они
с Петей встречали его на вокзале, а потомвозили по городу.
-Дядя Петя, ну нафига она мне? Она же даже до Твери не доползёт, не то
что до Питера!
-Ты слушай меня, Мишка! Я на ней 37 лет, как один день! Пётр понизил
голос изашептал зятю в ухо горячим, прерывающимся шёпотом:

-Я бы тебе в жизни её не отдал, да только самуже не могу! Зрение не то,
да и давление подскакивает часто! А ей уход нужен, она без хороших рук пропадёт!
-Не, дядь Петя! И не проси! У меня своих забот полон рот, только этого рыдвана мне не хватало! Закрывай гараж и бывай здоров сто лет!
Зять тогда ушёл, а Петя ещё долго пробыл в гараже, протирая Волге тряпочкой кузов, стёкла и белый костяной руль.
А потом… Потом наступило забвение. Волга не знала сколько времени
прошло, она потеряла ему счёт. Дни сменялись ночами, недели месяцами.
Прошла зима, за ней наступила весна, потом лето, а Волга все стояла и стояла в гараже. Она ждаласвоего Петю. Наступила осень, потом опять
пришла зима. Пети не было. А время всё шло и шло… И однажды она поняла
что Петя больше не прийдёт, никогда. И от этого ей стало не выносимо тоскливо, но даже загудеть она не могла-в ней давносел и окислился
аккумулятор.
И постепенно Волга стала забывать яркие огни вечерних городов, нетерпеливые сигналы машин на улицах и проспектах. Она забыла шероховатый
асфальт шумныхулиц и ямы дворовых дорог, бензозаправки и прохладную тень
деревьев. Забыла светофоры, забыла гололёд и пыль просёлочных дорог… Но
всегда помнила о Пете, а ещё лучше помнила одно-его руки. Такие
заботливые и тёплые, руки которые столько лет крепко и уверенно держали
её руль и столько раз лечили её, столько лет ухаживали за ней! Их она не забывала ни на один день, и никакие пыль и паутина не могли затмить собой
эти воспоминания. А время шло…

Август 2007…
Сперва она решила что ей просто послышалось-уж слишком были издалекаголоса и шаги, приближавшиеся к двери гаража. Но потом они стали
громче, их было несколько. Волга прислушалась.
-Ну что, Лёха? Этот или нет?
-А хрен его знает! Ни номера, нефига! Отца надо было брать с собой!
-Ты что, никогда тут не был?
-Был, только меня тогда в коляске в ясли возили!
-Да ладно! Вон 160, тот 158. Значит этот 159-й! Открывай!
Замок долго не поддавался. Открыть его так и не удалось. Зато на помощь
был призван сторож, у которого нашёлся лом. Проржавевшая дужка треснула
под его напором, петли дверей противно заскрипели и Волге в фары ударил яркий дневной свет. А когда она, отвыкшая от него и в первый момент
ослеплённая, освоилась то увидала что в проёме двери стояли трое. Первым был среднего роста худощавый парень, второй был толстый и веснущатый, в
каких-то несуразных широченных штанах и кепке с козырьком набикрень, а третий, длинноволосый, почёсывал затылок.
-Вот те раз… Лёха, ты по ходу попал не по-детски!, -задумчиво произнёс он, а рыжий захохотал.

Но худощавый парень не слушал их. Он задумчивоприсел на корточки и посмотрел машине в потускневшие от времени глаза. Протянул руку, всё так
же задумчиво погладил крыло, зацепил пальцем паутину на решётке, смахнул
её на пол. Притихшие у двери пацаны наблюдали как он встал и решительным
жестом стёр рукавом новенькой рубашки пыль с дверной ручки. Взялся за неё, надавил на кнопку и потянул дверь на себя. Дверь со
скрипом приоткрылась. Ребята подошли поближе.
-Лёха, ну что скажешь?, -спросил рыжий.
-А что? Нормально!, -ответил худощавый Лёха, -я другого и не ожидал. А что выхотите-10 лет без движения простояла! Хорошо ещё что гараж не
протекал, а то бы вообще сгнила!
-Да нахрена она тебе сдалась?, -длинноволосый сплюнул на пол, -вон Вован
со второго подъезда свою тачку продавать собирается! У родаков бабла займи изабирай! Нормальный такой копендос, он туда месяц как фильтр
новый поставил и глушак у него в гараже ремусовский лежит! А это корыто на металл сдай, а бабло как задаток Вовчику!
-Не, пацаны! Мой дед в эту машину душу вложил! Если бы я знал что она тут пылится-давно бы забрал!
-А ты не знал, что ли?
-Да мы думали что он уже сто лет как продал её вместе с гаражом!
Когда-то отцу её предлагал, да тот отказался. Ему тогда Мерс из Германии пригнали, нафига ему вторая машина была? А дед же после инсульта не
разговаривал совсем, так 8 лет и пролежал молча. А как после похорон стали документы перебирать-нашли! И намашину доки, и на гараж! Сюрприз, блин!
-А чего ты-то за неё так уцепился?
-Да вы что, пацаны! Дед всю сознательную жизнь на ней проездил, меня на ней из роддома забирали! Нееее, я её не отдам! Дед когда-то говорил что
она генералу принадлежала, спецсборка типа. А потом он умер и ему завещал.
-А ты в курсе сколько бабла в неё надо вбухать, чтобы она машиной стала?!
-Да уж не больше, чем если таз у Вована брать!
-Ладно! Убедил! Пошли домой, завтра разберёмся!
И они закрыли гараж на позаимствованый у сторожа на время замок и ушли, а Волга осталась стоять-ослеплённая ярким светом, всё ещё неверящая, но
уже предчуствующая, что в её жизни наступят перемены…
На другой день за дверью раздался шум мотора, голоса, дверь снова заскрипела и открылась. На пороге стоял Алексей и какой-то мужик в
жёлтом комбинезоне. В руках у него был трос.
-Ты давай цепляй, а я потащу потихоньку, -сказал он и пошёл к стоящему задом к гаражу грузовику с платформой. Лёха прицепил трос:
-Пошёл! Только не резко! Давай!
Грузовик дрогнул, плавно двинулся вперёд и Волга, с трудом двигая колёсами, покинула опостылевший ей гараж. Впервые за 10 лет.
От радости и яркого солнца она растерялась и плохо запомнила как её грузили на эвакуатор, как он, переваливаясь на ухабах выезжал за ворота ГСК.
Она пришла в себя только спустя некоторое время. Увидела что стоит на открытой платформе, а грузовик едет по оживлённой улице. Через несколько
минут она стала вспоминать то, что успела позабыть за время стоянки в гараже. Вспомнила город, улицы, дома, деревья. Вспомнила шум уличного
движения и цвета светофоров. А потом… Потом она рискнула наконец посмотреть по сторонам.Она ожидала увидеть презрительные взгляды, к
которым привыкла в последние годы своей самостоятельной езды. Но то, что
она заметила, заставило её вздрогнуть и приосаниться-на неё смотрели, но не с презрением, а с интересом! Люди из окружающихмашин с удивлением
поглядывали на кузов старомодной формы, на чёрные советские номера. И она уже вполне освоилась, когда грузовик остановился во дворе какого-то
ангара, во дворе которого Волга заметила не только новые, но инесколько старых машин. А над входом в ангар висел большой плакат с нарисованным на
нём лихо мчавшимся старинным автомобилем и надписью:Реставрационная
мастерская.

Май 2008…

Прошло… Впрочем какая разница сколько времени, если оно было ничем по сравнению с десятилетним забвением! Зато это было самое лучшее время с
тех пор, как Волга выкатилась за ворота автозавода в далёком 1960-м году!
Сначала она подумала что ей пришёл конец. Это произошло когда снеё стали снимать крылья и разбирать салон. Хорошо что хоть стоявшая рядом Победа успела шепнуть что тут всё что ни делается-то к лучшему. В доказательство она подмигнула поворотником и сверкнула хромом на бампере, еще недавно, по её словам покрытым ржавчиной. Потом Волга почувствовала что с неё снимают мотор. Это было больно, но Волга решила терпеть во что бы то
ни стало.А дальше она потеряла счёт тому, что проделывали с ней рукастые
мастера. Их руки ничем не уступали Петиным и Волга не капризничала, позволяя делать им всё, что те считали нужным. И всё время, пока велись
работы, с ней рядом был её новый и последний хозяин-внук Петра Алексей.
Он вместе с мастерами лазил под днище и щекотал её сваркой, он привозил новые, завёрнутые в промасленную бумагу детали, снимал, ставил,
прикручивал, отвинчивал…

Наступил конец весны, а вместе с ним близился и конец процесса восстановления Волги. В тот день ей наконец должны былипоставить её родные колёса. Ещё вчера она увидела как Лёша протирал блестящий, хроморованный колпак и с предвкушением ждала, когда наконец её выкатят во двори она сможет увидеть какой стала в отражении других
машин. Огорчало её толькото, что на капоте не было оленя-его так и не удалось найти. Зато как сверкали трёхслойным лаком её чёрные бока!
Наконец мастера стали одевать колёса, когда вдруг в дверях гаража возникли те самые пацаны, которые приходили к ней с Лёшей в первый день.
-Лёха! Мы тут… это… короче, подарок тебе решили сделать, -пробормотал
длинноволосый, -ты хоть и на всю голову с приветом, но всё равно нам друг! Вот, короче!
И он кивнул головой в сторону, где лежали аккуратной стопочкой новые покрышки с красивой белой полосой.
-И это тоже тебе!, -рыжий протянул Лёше небольшой свёрток в промасленной бумаге, -ты прости что не поняли. Думали что прикалывешься, а ты вон как
её сделал!
Алексей развернул свёрток. Это была хромированная фигурка застывшего в прыжке оленя.

Эпилог

На огромном поле без конца и края было шумно. Ревели моторы, в воздухе пахло шашлыком и бензином. Толпы людей, сотни машин-каких тут
только не было! Советские и иностранные, старинные и современные.
Ярко-жёлтые как лимон, синие как небо над головой, белые, зелёные, красные… Люди смотрели на них во все глаза, подходили ближе, наклонялись
чтобы рассмотреть получше или сфотографировать. Некоторые машины манили к себе, некоторые вызывали у людей недоумение и веселье. Мимо кого-то они
проходили равнодушно, лишь мельком скользнув взглядом. Но никто не оставался равнодушным при виде чёрной, сверкающей лаком Волги. Она городо
стояла в одном ряду с нарядной бежевой Победой и важным, молчаливым ЗИМом. Её бока ослепительно сверкали на солнце, блестела натёртая
силиконом резина с белой полосой, солнечные блики играли нахромированных колпаках и на фигурке оленя на капоте.
Правда, ей было непонятно что значит наклейка с буквами АЭ, которую ей налепилвчера на заднее стекло Лёшка, но это её не особо волновало.
-Смотри-ка, ещё на чёрных номерах!, -указал на неё дядька лет 50ти.
-А тут куда не плюнь-одни раритеты, -ответил ему спутник, усатый и высокий дед.
И Волга, впервые за много лет, с гордостью покосилась на свои чёрные подмосковные номера. Ещё бы, ведь Лёшка кучу денег отдал чтобы сохранить именно их, а не вешать эту туфту с непонятным для советской
машины трёхцветным флагом.
Вечером они возвращались домой. Волга стала опять привыкать к тому, что на неё с завистью поглядывают окружающие, пропускают на дороге и
уважительно уступают ряд, стоило только Лёше включить поворотник. И была
удивлена, когда ей не дали подъехать к родному ГСК.
-Ремонт! Трубы кладём! Разворачивайся!, -хрипло крикнул им с Лёшкой
прокуренный рабочий на въезде в кооператив.
В эту ночь Волга ночевала во дворе. Было совсем темно, кто стоит рядом она неразглядела, да ещё в добавок Лёша накрыл её на ночь чехлом. А
утром её разбудил шум мотора и голоса:
-Давай аккуратнее, соседей не зацепи! Твою мать, вот так бросают рухлядь во дворе-не пройти, не проехать! А нам морока! Да куда ж ты
направляешь, правее давай!
Волга осторожно выглянула из под чехла. В нескольких метрах от неё ревел муниципальный эвакуатор. А в воздухе на вытянутой стреле, с мятым
кузовом, без фар и с облезлой краской болтался красный Жигулёнок выпуска 76-го года, некогдакупленный за валюту в магазине "Берёзка"…