Раунд за мной

«Полезай в багажник» — сухо сказал я. Мой оппонент смотрел на меня с надеждой. Говорят надежда умирает последней. Я бы убил эту суку первой. Убита надежда — и исчез страх, убита надежда — и человек стал деятельным, убита надежда — появилась самостоятельность. Эти слова изрёк один мудрый человек, и лишь теперь, я понимал их актуальность. Было прекрасное солнечное воскресенье и вояж в неизвестность, в багажнике чёрной БМВ, явно не входило в планы этого человека. Он что-то бормотал о семье и детях, пытаясь генерировать во мне, давно атрофированное чувство жалости. «В багажник» — повторил я, чувствуя гнетущую усталость последних недель.

Человек обречённо вздохнул, но подчинился. Отточеным рывком, он сложил спинку заднего дивана, бросил на неё накидку и словно пума, в одно движение, очутился в багажнике. Там он был как дома. Добрую половину жизни он провёл по багажным отсекам разных авто. Расположился он там довольно комфортно и был, скорее, похож на пассажира плацкартного вагона. Я сел за руль, и сделав задними колёсами пару оборотов на месте, выехал на грунтовку. Не смотря на сюжетное сходство описываемых событий, с очередной криминальной драмой, человек в багажнике не был моим узником. Он был самым настоящим охотником. Охотником на не заводские звуки.
На довольно хорошем гравии, постороннего шума задняя полка не выдавала. Человек-багаж велел мне найти действительно плохую дорогу. Благо этого добра в нашем регионе в изобилии. Для этого я просто выехал на одну из центральных улиц. По её обочинам монументально застыли наплывы асфальтных волн. Сама же проезжая часть наводила ужас даже на бесстрашные LC200. По обочинам, как на курской дуге, валялись фрагменты потороченных машин: осколки бамперов, разбитые противотуманки, металлические и не очень защиты двигателя. Полка молчала. Варианта было два: либо дело в фиксаторе задней спинке либо я помешался рассудком. Быстрая самодиагностика показала, что я пока только ещё на плаву. Стало быть механизм фиксации спинки заднего дивана. Затем человек-глушитель переместился на переднее пассажирское кресло и занял очень естественную позу, удобно разместив голову на полу между кроссовками, в зоне очередной звуковой активности. Он продолжал мигрировать по салону, пока мы не идентифицировали все виды звуков. Мы реально охотились на них, как на назойливых насекомых. На мгновение мне показалось, что они — живые существа.
По прибытию в свою студию, человек-тишина выбрался из багажника и снял дверные карты также машинально, как снимают обувь, после рабочего дня. Под обшивкой салона, человек-антискрип провёл вторую половину жизни. Он долго что-то вырезал, клеил, наматывал, закручивал, подтягивал.
Лицо его было увлечённым, как у малыша за аппликацией. Его позитивная энергия была настолько инфекционна, что я по неволе, сделал для него оригами из довольно крупной купюры. Человек-ни-звука, без ложной скромности, принял бумажную скульптуру и мы попрощались.

Мастерская по ремонту амортизаторов и реставрации рулевых реек, была похожа на машинное отделение огромного парохода. Освещение было тусклым. Пол был застелен чистейшим, как слеза мазутом. По мастерской, в хаотическом укладе, сновали чёрные люди состоящие из масла и пыли. Мне вспомнилась строчка стихотворения А. Барто, из детства:
И не найдешь –
Хоть рядом стой –
Малыш
Сольется с темнотой.
Но зубы белые блеснут –
И сразу видно:
Вот он! Тут
Определить в этом чёрном помещении старшего не составило труда — он был самым чистым. По его рекомендации, я всё же решил качнуть оригинальные амортизаторы газом. Цена была не велика, так что если этого пук-эффекта не хватит на долго, я ничем не рискую. К тому же новая пара Sachs уже на готове . Равнодушно выслушав мои рассуждения, самый чистый из чёрных, выкрикнул во тьму мужское имя-Юра. Тут же чёрное пятно вышло на свет. Как он их различает? Юра оказался приятным в общении комком из мазута и металлической стружки. В этой чёрной лаборатории царствовало разделение труда. Снятие амортизаторов было возложено на младшего научного сотрудника. Он снял стойки, с автомобиля стоящего на улице под проливным дождём, так быстро, что едва успел намокнуть. Сложилось впечатление, что он просто пошёл взял их и принёс. Юра поместил стойку в станок и разобрал конструкцию. Амортизаторы оказались визуально целыми, как, впрочем и опоры. Далее Юра подсоединил переходник от баллона с газом и нажал на гашетку. Он надул амортизаторы, как гелевые шарики.

Юра собрал конструкцию обратно и снова пригласил помощника. Тот жанглируя стойками, отнёс их обратно, на место. Далее я нашёл старшего, который чистыми руками взял грязные деньги. На улице мне понадобилась минута, чтобы адаптировать зрение к непривычному дневному свету. Я сел в машину и отправился тестировать надутые стойки. Докучавший звук исчез. Чёрным парням в чёрной мастерской надо отдать должное, работают они быстро и слажено.
Для полного безмолвия, мне остался единственный ход-шиномонтаж. Но это, как говорит один известный усатый ведущий-совсем другая история.
Этим же повествованием, я надеюсь завершить трилогию о звуковых эффектах, которые не входят в заявленную комплектацию автомобиля, но на почве которых у меня развилось устойчивое тревожное расстройство.